АНОНИМНЫЙ РАССКАЗ ОТ ЧИТАТЕЛЯ

  • Okyjydan
1 1 1 1 1 Gyzyklylygy: 4.00 (3 Ses)

Эта история произошла со мной более десяти лет назад. Меня никто не предупредил, что отпечатки домашнего насилия будут преследовать меня отголосками травмы всю мою взрослую жизнь. Потому, я до сих пор борюсь с последствиями этих отношений.

Я всегда была прилежной и примерной девочкой. Училась хорошо, была амбициозна, любопытна, и независима. Я встретила его в свои 21 – нас познакомила наша общая подруга. Искра пробежала моментально и необъяснимо. И в скором времени я оказалась в своих первых романтических отношения – отношениях, которые я построила наперекор всему: неодобрению моего отца (привычка оспаривать и доказывать свою правоту), полной противоположности молодого человека и меня – разный социальный статус, интересы, взгляды, ценности, и т.д.

Наши отношения продлились два года, от части от того, что я уезжала на долгий срок на учебу, от части от того что я не знала, как завершить эти отношения. И даже если задумывалась об этом, за этим всегда следовали угрозы.

Последние месяцы были самыми жесткими. Он придирался к каждой мелочи и угодить ему было невозможно. Ему было плевать, что у меня есть отец и брат и им я тоже нужна и что мне тоже хочется быть с ними. Из-за его недовольств я дошла до того, что стала лгать своим родным, чтобы с ним проводить больше времени, но ему этого было мало, он хотел больше меня, и меньше моей связи с миром. То есть я должна была уйти с работы, бросить учебу, быть дома для него и принадлежать только ему. Я этого не хотела, никогда. Но он почему-то думал, что сможет меня приручить – «ведь все девочки замуж хотят». Иногда мне казалось, что он совершенно меня не знает. И мы ругались на этой почве, ведь у меня были большие планы и мне хотелось их реализовать. Я не могла вот так откататься от себя, предать свой труд, свои мечты. «Ради чего, в обмен чему?» – думала я. «Ведь если человек любит, он будет делать все, чтобы его или ее партнер цвел, достиг своего потенциала, был счастлив» – наивно полагала я.

В плохом духе он мог открыто и беспричинно мне угрожать, «только смей мне изменять – зарежу обоих!”. Он стал не стесняться своего поведения и при ссорах мог публично ударить и оскорбить меня, сломать мне палец, выдернуть клочок волос, плюнуть в лицо, махнуть кулаком по губам. Он делал это методично и аккуратно, без видимых синяков и прочих знаков побоев, и чтобы наши знакомые и родные не были свидетелями и не вмешивались в ситуацию.

Он конечно знал, что он был не прав, но это его не останавливало, также, как и не останавливали мои ново-приобретенные рефлексы – дрожание при виде его протягивающихся ко мне рук: я больше не ждала его ласки, я ждала ударов.

В один из злосчастных вечеров, я сидела на ступеньках у какого-то дома в нашем районе, дрожа от страха. Он заблокировал мне путь своим телом, кричал, требовал, угрожал, унижал меня. А я сидела в страхе и думала, скорее бы все это закончилось. В какой-то момент он размахнул рукой. Я думала, что сейчас он со всей силой размажет мои мозги по стенке, и больше не будет меня и не будет мой боли и все закончиться. Мне было страшно и стыдно, за то, что это со мной произошло, за то, что я не знала, как быть в этой ситуации, где искать помощи, и как вообще о таком начать говорить. Внезапно мои мысли и его действия были прерваны доносящимся из верхних этажей женским голосом, «эй, только тронь ее, полицию вызову!» Он второпях спрятал руки в карманы, приказал мне встать и следовать впереди него. Далее он угрожал мне шепотом идти аккуратно, улыбаясь, «иначе он за себя не ручается.»

Как и все похожие истории, он просил простить его, но я «сама была виновата», ведь я «злила его» по его словам. Потом он становился паинькой, добрым, любящим…временно.

Эти отношения закончились моим переездом в другую страну – мы оба знали, что я уеду снова учиться. Он пытался меня переубедить всеми способами, иногда настолько убедительно, что мы чуть не расписались без ведома наших родных. Я была в отчаянии, и единственное, о чем я тогда думала, это дождаться дня моего отъезда. Выжидание – был мой способ самосохранения. Этот способ стоил мне моего эмоционального здоровья.

И все же мне повезло больше чем другим молодым женщинам в Туркменистане, которым и бежать некуда. Я знакома с этими женщинами, и мне очень больно, что они полностью зависимы от своих партнеров, и идти то им некуда, и их детей кормить больше некому – круг безысходности.

А он так и не признал, что это били побои, ведь я давала сдачу и защищалась. Он так и не попросил искреннего прощения. Но он продолжал искать меня, унижать, оскорблять. На меня больше это не влияло. Я была свободна, думала я.

Однако, травмированная последствиями, я долго избегала тему домашнего насилия и долго не вступала отношения. Я винила себя, стыдилась своего прошлого, и боялась быть непонятой.

Спустя годы стала анализировать ситуацию, понимать откуда были источники насилия. Я поняла и приняла, что в произошедшем абсолютно нет моей вины. Я поняла, что человек, который травмировал меня, был сам в прошлом травмирован, но это никак не оправдывает его абьюзивного и жестокого отношения ко мне. Я узнала, что у всех отношений такого рода есть паттерн, о котором я понятия не имела десять лет назад. И если бы я знала об этих красных флажках, может быть я была бы осторожней – все эти невинные напутствия и желания меня огородить от «плохих людей», потому что я «не опытна и наивна», беспочвенная ревность, переросшая в допросы и желание изолировать меня от друзей, знакомых, родных, последующее унижением, побоями, оскорблениями. Все это были тревожными звоночками. Но как правило они так умело были предоставлены, постепенно, в определенных дозах, что я начинала верить в них. От таких отношений не просто уходить, в них всегда присутствует риск, угрозы, и страх.

Я не простила его. И, наверное, никогда не прощу. Мне до сих пор больно и не просто об этом говорить. Но я заговорила – два года назад я пришла к психотерапевту за помощью (впервые в моей жизни появилась такая возможность). Я узнала, что по испытанию травмирующего опыта, я нуждалась в психологической помощи. Как и любой неадресованный недуг, он со временем становился хуже. Последние лет пять, я стала легко впадать в депрессию, меня быстро одолевало беспокойство: которое сказывалось на мою уверенность и физическое состояние.

Я думала эта история закончилась 8 лет назад. Я ошибалась. Но мне уже не так страшно.

  • 1411 gezek okalan